На Новый год с открытой попой мы поднялися в облака

     Такой авантюры, которую мы с друзьями устроили себе на Новый год, лично мне переживать еще не доводилось. Где вы, традиционный оливье на столе и Филя Киркоров в телевизоре? Никаких обязательных атрибутов новогоднего праздника на этот раз не было. Впрочем, нет. Была сосна, точнее, много сосен - целый бор, выбирай любую. А еще была гора, на вершине которой я и другие сумасшедшие и по-детски счастливые люди стояли ровно в двенадцать в ночь с 31-го на 1-е... Одним словом, Новый год мы встретили на вершине горы Синюхи в Боровом. Это такой курорт в Казахстане, если кто не знает, а официально - национальный парк Бурабай. Мы - это пятьдесят человек, большинство из которых омичи, и в их числе пять детей в возрасте от 10 до 13 пет. А гора Синюха, между прочим, самая высокая в Боровом (947 метров), имеет две верхушки - и мы поднялись на самую высокую. Выше нас было только небо...
     Впрочем, обо всем по порядку. Ведь любая, даже самая бредовая идея, рождается в конкретной голове. В данном случае таких голов было три. Без двух из них в Омске не обходится ни одно достойное туристское мероприятие. Разбуди среди ночи любого, кто ходит в походы, и спроси: знаешь ли ты Виктора Алилуева и Анатолия Казанцева? Если нет, это значит только одно: ты разбудил не туриста. Сам больше десяти лет хожу в походы и знаю, о чем говорю. Третьим инициатором встречи нового тысячелетия на Синюхе был известный в Казахстане альпинист Сергей Матвеев, знающий каждый сантиметр гор в Боровом. Он не раз бывал на Синюхе, встретил на горе прошлый Новый год и подал эту идею омичам. Туристское сарафанное радио быстро разнесло по Омску новость об авантюре. И к "зачинщикам" - Виктору Алилуеву и Анатолию Казанцеву потянулись желающие нестандартно встретить новый век. Таких энтузиастов оказалось, увы, больше, чем мест в автобусе. Нам с друзьями повезло, и ранним утром 30 декабря мы грузили свои рюкзаки в автобус вместе с другими счастливчиками. То, что нам повезло даже с погодой, стало ясно уже через три часа езды - во время коротких остановок мы почувствовали, как на улице заметно теплеет. И в новогоднюю ночь, ночь восхождения, была сказочно безветренная погода, температура около нуля. Это оказалось просто подарком небес и значительно облегчило наше приключение.
     Однако до восхождения у нас было еще одно не менее важное мероприятие с участием первых лиц национального парка Бурабай - открытие туристского мемориала. Как гласит легенда, возник памятник в те недалекие времена, когда боровские лесники гоняли туристов, не позволяя жечь костры и ставить палатки на территории заповедника. Однажды Анатолий Казанцев и омский турист Дима Кицин прятались от лесников, которые застигли их в районе озера Большое Чебачье. Казанцев успел схорониться, а вот Кицин от страха, как страус, спрятал голову в песок, а попа осталась снаружи. Осталась, да так и окаменела. И лежит теперь, став маяком и местом встречи омских туристов. Насколько мне известно, Дима Кицин ныне жив и здоров, вот только на открытие мемориала приехать не смог. Однако и без него 31 декабря 2000 года окаменевшую попу торжественно нарекли мемориалом, повесили памятную, пока временную, табличку и посадили возле камня первое деревце. Весной вокруг мемориала лесники пообещали высадить целую аллею. Чтобы не продувалось каменное седалище всеми ветрами...
     А нас впереди ждало настоящее испытание, ради которого все и затевалось. В восьмом часу вечера последнего дня года из санатория, в котором мы жили в Боровом, автобус привез нас к подножию Синюхи. Вверх пошли почти все, за исключением трех-четырех человек, которые развели в лесу костер и дожидались остальных. Ровно пятьдесят человек вместе с детьми и зажженными фонариками двинулись след в след навстречу Новому году. Что такое зимнее ночное восхождение, особенно после обильных снегопадов, знают только те, кому довелось через это пройти. Снегу на склоне по пояс, под его покровом предательски скрываются камни. И без проводника не обойтись. Им и стал Сергей Матвеев, который еще днем вместе с товарищем проложил в снегу тропу до самой вершины и на последних тридцати метрах, где было совсем круто и скользко, навешал перила. Среди тех, кто поднимался, было немало людей, которые впервые ступали по склону горы. Но они поднялись несмотря ни на что! Оторвались от диванов и телевизоров - и эта победа над собой, быть может, стала для кого-то первой в жизни. И не беда, что временами цепь фонариков, тянущаяся по склону далеко вниз, напоминала восхождение китайцев на Эверест, который они покорили когда-то экспедицией в несколько сотен человек. Девчушка позади меня, на каждом шагу проваливающаяся в снег выше колена, вдруг выпалила подруге: - Говорила мне мама: не ходи ты, дочка, в эти горы, сиди лучше дома. Как хорошо, что я ее не послушала! Укутанные инеем ели, чарующая тишина вокруг, нарушаемая редкими шутками и скрипом снега под ногами. Происходящее напоминало сон... Через три часа подъема, мокрые с ног до головы от пота и липнущего снега, мы оказались на вершине. И одновременно - в густом плотном облаке, - заночевавшем на горе. Мир не видел нас, но был у наших ног. Приход нового столетия мы встретили шампанским, фейерверком, вспышками фотоаппарата и восторгом, объяснить природу которого было бы очень сложно. Пробыв на вершине около получаса, мы начали спускаться. И уже в четвертом часу утра сидели за праздничным столом в нашем временном пристанище - санатории. Этот ночной поход к вершине Синюхи стал событием не только в нашей жизни, впервые за столетнюю историю Борового было совершено столь массовое зимнее восхождение на его главную гору - Синюху. И сделали это мы, омичи!

Газета "НОС" (Новое Омское Слово) №2(123) от 10.01.2001. Автор: Олег Алимов, фото: В. Алилуева.